В 2003 г. вышла книга Генри Чесбора «Открытые инновации: новый императив получения и создания прибыли из технологий», которая на многие годы вперед стала путеводной звездой менеджеров по инновациям. В начале XXI в. стало понятно, что наука и техника значат для экономики развитых стран не меньше, чем традиционные отрасли постиндустриальной эпохи. Так, в США доля добавленной стоимости, создаваемая организациями, специализирующимися на предоставлении научных, технических и профессиональных услуг, с середины прошлого века выросла в пять раз, и уже в первом десятилетии этого века превзошла величину доли всей розничной торговли в экономике.

Перспективы современных высокотехнологичных компаний теперь уже напрямую зависят от того, насколько хорошо они «заточили» свои бизнес-процессы, чтобы быть восприимчивыми к появлению новых прорывных идей. Директор по инновациям Dell Джим Стейклетер, выступая на Высших курсах IT-директоров в Москве, сказал, что современные инновации живут не более двух месяцев, после чего их обязательно повторят конкуренты. Время, когда патенты и авторское право давали на длительный срок конкурентное преимущество, безвозвратно ушло, и, поскольку интеллектуальная стоимость обесценивается почти мгновенно, необходимо научиться создавать инновации быстрее, чем они умирают.

К началу тысячелетия стало ясно, что внутренние научно-исследовательские и опытно-конструкторские подразделения и даже целые научные институты не справляются с задачей создания необходимого для опережающего развития бизнеса потока инноваций. Именно в это время на благодатную почву и лег призыв Чесборо об использовании открытых инноваций, т. е. инноваций, создаваемых не специализированным подразделением, а обычными сотрудниками или партнерами предприятия или вовсе сторонними людьми. Интересно, что примерно в то же время, в 2006 г., Джеф Хау, описывая в журнале Wired работу ресурса Innocentive.com, использующего открытые инновации, ввел в оборот термин crowdsourcing для обозначения сетевых технологий, позволяющих привлекать пользователей сети для решения каких-либо задач. Краудсорсинг и открытые инновации надолго стали синонимами.

Почти через 10 лет императив открытых инноваций прописался в России, в Москве. Именно здесь, при непосредственном участии Дмитрия Медведева, с 2012 г. каждую осень проходит международный форум «Открытые инновации», который собирает тысячи участников из десятков стран мира. Такого рода мероприятия в России всегда проходят помпезно, с немалыми бюджетами и уникальными программами – не случайно форум иногда называют шоу технологий. «Российское шоу открытых технологий» реализуется не только в рамках осеннего форума, но и фондом «Сколково», Агентством стратегических инициатив, Фондом развития интернет-инициатив и даже целым министерством – открытым правительством, которое предназначено использовать открытые технологии для повышения эффективности управления экономикой.

Однако в цивилизованном мире эйфория по поводу открытых инноваций понемногу сходит на «нет». Это хорошо видно по поведению на рынке высокотехнологичных гигантов: Google, Facebook, Microsoft и др. Они не внедряют краудсорсинговые системы «управления идеями», как это демонстративно делают наши крупные государственные компании (Сбербанк, Росатом, РЖД и т. п.), и не устраивают глобальные форумы и конкурсы. Лидеры международного хайтека скупают на рынке достигшие успехов инновационные стартапы, инкорпорируя их в свой бизнес. В прошлом высокотехнологичные компании, например Microsoft, также покупали небольших игроков, но обычно это заканчивалось покупкой их технологий, разработок, патентов. Сейчас же приобретаются команды целиком (как происходило с сервисами WhatsApp, Skype и др.), вместе с руководством и даже со своим стилем управления.

Но покупка успешных стартапов – это часть инновационной стратегии. Глобальные компании-лидеры устанавливают прочные деловые связи с различными научными центрами и университетами, инвестируя в их разработку и исследования и создавая вокруг себя открытую, но вполне организованную среду знаний. Достаточно посмотреть благодарности, которые зарубежные авторы научных статей пишут в конце своих работ, чтобы понять: большинство научных исследований проводится именно за счет грантов высокотехнологичных компаний. И дело отнюдь не в социальной ориентированности западного бизнеса. Финансируя исследования (бюджет которых ничтожно мал по сравнению с расходами на инновационную деятельность), компании аккумулируют вокруг себя ученых, которые и подпитывают идеями деятельность инноваторов.

Все это происходит без лишнего шума, но эффективно. Именно так формируется новая экономика знаний, где главную роль будут играть отрасли, которые производят не товар или услугу, а самого «человека», – наука, образование, социальное и медицинское обеспечение. Экономика знаний идет на смену информационной экономике, где доминируют отрасли, создающие информацию (банки, финансовые и телекоммуникационные услуги, СМИ и развлечения). Краудсорсинг и открытые инновации как технологии информационного общества подразумевают использование самого населения для оказания услуг. Не случайно основное развитие банковского и телекоммуникационного бизнеса – это создание инфраструктуры самообслуживания. Однако использование краудсорсинга в инновационной деятельности позволяет выявить лишь так называемые «видимые» инновации, которые не являются прорывными, не обладают «вау»-эффектом.

В отличие от открытых инноваций технологии экономики знаний должны позволять, с одной стороны, управлять индивидуальными компетенциями каждого человека, а с другой – использовать все возможности коллективной работы в глобальной сети. Такие технологии, альтернативные краудсорсингу, часто называют технологиями коллективного интеллекта, они позволяют вписывать инновационный бизнес в знаниевую среду, использовать в полном масштабе интеллектуальный капитал нации. У России такой капитал все еще есть, главное – не растерять его в шуме шоу технологий.

Автор – научный руководитель факультета прикладной математики и ИТ Финансового университета при правительстве РФ